Как сделать индульгенцию
Добавил пользователь Евгений Кузнецов Обновлено: 04.10.2024
Первоначально церковные наказания состояли в публичном, по большей части годичном покаянии, посредством которого согрешивший и исключенный из общины должен был доказать искренность и твердость раскаяния. Уже на Никейском Соборе (325) епископы получили право сокращать время, назначенное для покаяния, тем отлученным, которых чистосердечное раскаяние было доказано. Доказательством раскаяния могли служить добрые дела, пост, молитва, милостыня, путешествия к св. местам и т. д., совершенные добровольно или возложенные раньше за маловажные проступки, открытые в тайной исповеди священнику. Этим "добрым делам" приписывалось очень большое значение, в ущерб учению о Божией благодати. Оставалось сделать один шаг, чтобы признать "добрые дела" удовлетворением за совершенный грех; это и случилось в Западной Церкви под влиянием германских правовых понятий.
По языческо-германским понятиям можно было причиненное кому-либо зло, даже убийство, искупить возмездием (Busse), т е. добровольным деянием, которое было бы эквивалентно достоинству потерпевшего или важности преступления. Пострадавшая сторона получала таким образом удовлетворение и отказывалась от принадлежащего ей права мести. Этот гражданский правовой обычай, перенесенный на религиозные отношения, вызвал представление об удовлетворении Бога, как пострадавшей стороны. Древнегерманские законодательства, оставаясь верными своему гражданско-правовому характеру, дозволяли не только перенесение наказания на другое лицо, но даже замену его денежной вирой (Wergeld) по определенному тарифу.
Церковь, сама страдавшая внешним формализмом и не способная изменить грубое народное воззрение, нашла в нем опору для того, чтобы добиться по крайней мере внешнего признания своей дисциплинарной власти. Варварская жестокость обычных в Англии и других странах церковных наказаний наглядно показывали необходимость их смягчения посредством какой-нибудь замены. В конце VII в. из Англии пошли в обращение так называемые исповедные книги, которые рекомендовались священникам как руководство при исповеди. Они заключали в себе таблицу облегчений или замен церковных наказаний; напр. поста — пением псалмов или милостыней, а также денежным пожертвованием в пользу церкви и клириков. Появилась и замена лиц при покаянии; богатый мог семилетний срок покаяния окончить в три дня, наняв соответствующее число людей, которые бы за него постились. Против такого нововведения поднялся крик негодования во всей Западной Церкви: взгляд, что прощение грехов можно купить за деньги, казался еще в IX в. настолько богохульным, что многие провинциальные соборы предписывали сжечь исповедные книги. Но усиливающийся церковный формализм и позже все возраставшее корыстолюбие духовенства обратили злоупотребление в господствующий обычай. Пожертвования церквам и монастырям ради искупления грехов стали обычным явлением. Епископские и папские грамоты щедро наделяли привилегиями церкви, которые всякого жертвовавшего на их учреждение или поддержку освобождали от третьей или четвертой части наказания, иногда даже давали полное очищение от всех грехов.
В XI в., при папе Александре II, впервые появляется название indulgentia. Чтобы поощрить участие в крестовых походах, на Клермонском соборе (1095-1096) было объявлено крестоносцам и лицам, поддерживавшим крестовый поход денежной помощью, полное или частичное прощение канонического и даже божьего наказания, как для них лично, так и для их близких родственников, живых и умерших.
Такой способ поощрения пережил крестовые походы. Явилась привычка легкого отношения к прощению грехов: его стали давать, напр., за посещение известной церкви в известные дни, за слушание проповеди; дошло даже до того, что за известное благочестивое дело можно было получить прощение будущих грехов и помилование для грешников, страдающих в чистилище. Частью вопиющие злоупотребления в распоряжении индульгенциями, частью иерархические интересы побудили папу Иннокентия III (1215) ограничить епископов в праве отпущения грехов, и полное прощение (indulgentiae plenariae) перешло мало-помалу в руки одного папы. Но зато тем беззастенчивее практиковал сам Рим такой способ отпущения грехов, так что мало-помалу он обратился в налог на христиан; так, напр., на Нюрнбергском сейме (1466) было предложено отпущение грехов, чтобы добыть денег для войны с турками.
Схоластическая философия поспешила теоретически обосновать право церкви на индульгенции. Утверждали, что огромные заслуги Христа, Богородицы и святых перед Богом образовали неисчерпаемую сокровищницу добрых дел (opera superrogationis), которая предоставлена в распоряжение церкви для раздачи из нее благодати достойным. Климент VI в половине XIV стол. утвердил это учение, причем признал апостола Петра и его наместников, римских епископов, хранителями накопленного сокровища. Таким путем злоупотребление получило еще более широкое распространение.
Бесстыдство, с которым Лев Х в 1514 и 1516 гг. под предлогом ведения войны с турками, на самом же деле для постройки храма св. Петра в Риме и для покрытия издержек своего двора, отдал на откуп индульгенции и наложил контрибуцию почти на всю Европу, было одним из главных поводов к германской и швейцарской Реформации. В споре Лютера против торговли индульгенциями, производившейся преимущественно доминиканцами, схоластическая теория подверглась всестороннему обсуждению. Знаменитые тезисы, прибитые Лютером 31 октября 1517 г. к дверям дворцовой церкви в Виттенберге, были направлены не против индульгенций, а против злоупотребления ими, т. е. против того, что Лютер считал тогда только злоупотреблением. Папские индульгенции, утверждал он, не могут простить грехи или избавить от божьей кары, но могут только освободить от церковного наказания, наложенного по каноническому праву, и то только относительно живых, так как индульгенции не в состоянии освободить от чистилища. Еще далее пошел Лютер в изданной вскоре "Речи об отпущении и благодати", где отвергал схоластическое учение о сатисфакции как третьей части таинства покаяния или о необходимости искупления грехов "добрыми делами", чем подрывал теоретическое основание индульгенций. Доминиканцы Конрад Вимпина и Сильвестр Приериас постарались, напротив, дать теоретическое оправдание практическому пользованию индульгенциями. По существу, их учение то же самое, которое было выработано Александром Галесом († 1245) и Фомой Аквинским († 1274). Учение это, отвергнутое Реформацией, было утверждено буллой папы Льва Х (9 ноября 1518 г.) и сохранено без изменений Тридентским собором. По его постановлениям таинство покаяния должно состоять из трех частей: раскаяния, исповеди и удовлетворения (contritio cordis, confessio oris, satisfactio operis). На исповеди разрешением священника прощается грех и дается избавление от вечных мук ада; но для освобождения от временного наказания согрешивший должен дать удовлетворение, которое определяется церковью. Под именем временных наказаний разумеется не только церковное покаяние, наложенное по каноническому праву, но также и божья кара, частью на земле, частью в чистилище, для тех душ, которые, будучи спасены от ада, подлежат после смерти очищению. Власть церкви прощать церковные и божьи наказания основана на неисчислимых заслугах Христа и святых и собравшейся таким путем сокровищнице добрых дел, которой располагает церковь. Из этой сокровищницы через посредство индульгенций Церковь может раздавать блага тем, кто в них нуждается. Но прощение простирается каждый раз на столько, на сколько его отпускает индульгенция; согрешивший получает его не безвозмездно, потому что это было бы противно божьей справедливости; от него требуется какой-нибудь благочестивый подвиг, который церковь могла бы считать эквивалентным прощению, хотя бы он сам по себе был очень ничтожен. Так как характер и размер подвига не принимается в расчет, то наряду с участием в братствах, путешествиями к святым местам, посещением церквей, поклонением мощам и т. п. могут стоять денежные пожертвования на благочестивые дела. Внесение небольшой суммы доказывает, по меньшей мере, что согрешивший с верой идет навстречу благодатному действию церкви. Если при этом отпущение дается под условием участия в благочестивом предприятии, то жертвователь по размеру своего дара участвует в заслуге доброго деяния и в награде за него, заслуга же эта при помощи индульгенции может устранить на земле возложенное наказание. Церковь имеет также власть освобождать от наказания в чистилище, если живущие на земле получают индульгенцию для умершего. На том же основании, по которому заупокойные обедни считаются действительными для уменьшения мучения христиан в чистилище, должны иметь силу и индульгенции; хотя умерший не может сам простирать "просящую руку", ее заменяют заслуги святых, находящиеся в распоряжении церкви, и добрые дела оставшихся на земле. Индульгенции, которые церковь дает живым в силу принадлежащей ей власти (per modum absolutionis), находящимся в чистилище могут быть даны только как могучее ходатайство (per modum suffragii), что не составляет разницы в результате, так как церковь никогда не просит понапрасну.
В 1567 г. папа Пий V запретил любое предоставление индульгенций, включающее какие-либо денежные расчеты.
В новейшее время возник спор о том, действительны ли папские индульгенции только для церковных наказаний или их влияние простирается и на чистилище; последнее воззрение, которое поддерживается традицией и естественно вытекает из общего смысла учения об индульгенциях, одержало верх и было подтверждено папой Пием VI. Вопрос об индульгенциях рассматривается со строго-католической точки зрения в сочинении Gröne "Der Ablass" (Регенсб., 1863).
 |
| Индульгенция XVIII века, которую Иерусалимский патриарх Авраамий послал греческим монахам в Валахии. Оригинал находится в Историческом музее Бухареста. |
Индульгенции восточных патриархов
Индульгенции восточных патриархов, известные под именем разрешительных грамот, были распространены в Малороссии и на Руси XVII в. Они продавались за деньги и, по словам Крижанича, "разрешали от всех грехов, не поминая ни слова об исповеди или покаянии". Восточные патриархи привозили их с собой, а иногда печатали в Москве. Так, в 1655 году патриарху Гавриилу отпечатано было 1000 грамот, в 1668 г. патриарху Макарию - 2000 [1].
Константинопольский Собор 1727 года подтвердил существовавшую неофициально практику выдачи индульгенций, которые именовал "разрешительными грамотами" (συγχωροχάρτια); власть выдавать их имели четыре патриарха, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский. Это решение было подано в русле антикатолической полемики, т. к. Собор утверждал: "Говорить, что власть давать [индульгенции] имеет только Римский папа, есть явная ложь" [2].
В окружном послании Константинопольского Собора 1838 года индульгенции были осуждены как средство обогащения [3].
Использованные материалы
[1] См. Н. Лихачев, "О разрешительных грамотах вост. патриархов" (М., 1893)
Противники Церкви чаще всего в спорах используют тему обогащения Церкви, утверждая, что она существует только для того, чтобы собирать с людей финансы. Одним из подтверждающих аргументов стал факт существования в эпоху Возрождения отпускных бумаг, которые продавались за деньги — индульгенций. Какова истинная причина их продажи и что на самом деле это такое?
Определение понятия
Часто так называли официальный документ, который жаловал Папа Римский за особые заслуги перед Церковью. Также, индульгенцией называли бумагу, которая была официальным разрешением епитимьи, наложенной служителями ранее. Стоит отметить, что документ был только подтверждением раскаяния в грехах, но не самим отпущением, вопреки распространенному заблуждению.
Существовало понятие полной или частичной индульгенции, которая выдавалась как подтверждение полного прощения или за определенный грех, также можно было получить бумагу как для живых христиан, так и для уже умерших.
Богословское обоснование
В католическом катехизисе указано, что индульгенция является отпущением временной кары за грехи, при условии, что вина за них уже заглажена. При этом отмечалось, что получить отпускную грамоту может только христианин, который получил определенное расположение Церкви, которая имеет власть распределять и наделять дарами Христа.
Стоит отметить, что Католическая Церковь считала последствием греха:
- вечное наказание — если человек не принял Христа как своего Спасителя, то он был обречен на вечные мучения в геенне огненной;
- временное наказание — ухудшение духовного состояния человека при жизни, как результат греховной жизни и усиление предрасположенности к греховному.
- Исповедь греха.
- Участие в евхаристии (причастие).
- Молитва в интенциях Папы.
- Совершение дел милосердия как свидетельство веры.
- Отсутствие греховной привязанности.
Таким образом, отпущение нельзя было просто купить, требовалось совершить ряд действия и освободиться от греха, доказав это делами веры и милосердия.
История возникновения и развития
Изначально были созданы книги-руководства для священников, которые брали на себя ответственность и принимали в Лоно Церкви христиан-отступников, которые раскаивались в прегрешениях. С конца VII века они активно использовались при исповеди, облегчая священнику процесс принятия раскаяния и помогали выбрать соответствующее наказание/дело милосердия для человека в качестве его доказательства веры.
После этого папа Климент VI в 1343 году официально утверждает догмат, подтверждающий, что правом отпущения грехов обладает только глава католиков.
Современное положение
Виды отпускных грамот
За историю индульгенций, существовало несколько основных видов этого документа, который выдавался просящему. Среди них были:
Индульгенцию мог получить живой человек, самостоятельно пройдя весь процесс от исповеди до дел милосердия. Также можно было получить отпущения для умершего родственника по ходатайству его семьи.
Применение в религии
В 1727 году на Константинопольском соборе официально был принят догмат о выдачи индульгенций четырьмя патриархами: Константинопольским, Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским. Это стало причиной распространения практики продажи отпущения грехов за пределы католической церкви.
В православии
Распространение католического учение об отпущении грехов посредством выдачи соответствующей грамоты распространилось в XVI–XVIII века и на Греческую Церковь. Там также появилась практика продажи спасения за деньги, но она при этом не подразумевала процесса исповедания и раскаяния. Со временем продажа их была запрещена, но выдача подобных отпущений бесплатно практиковалась вплоть до ХХ века.
В католицизме
Изначально, индульгенция была милостью к грешникам, позволяющей даже отступникам вновь получить прощение. Из-за отсутствия четких правил практика переросла в догму, а в последствии и просто бизнес. Несмотря на изначально хорошее основание, жадность и распущенность человека привела к трагедии Церкви, отголоски которой есть и сегодня.
Продажа индульгенций стала одной из ключевых причин распространения Реформации, а также рождения и роста протестантских церквей, т.е. раскола в Западной Церкви.
Отношение Православия
Православная Церковь, в отличии от Католической, понимает сам грех и понятия прощения иначе. Если католики считают, что грех страшен наказанием, то православные догмы говорят о том, что в он сам и есть наказание, т.е. согрешая, человек наказывает самого себя.
. Тугая боль - вины последний штрих -
Скребет, изводит холодом по коже.
За всё, что мы не сделали для них,
Они прощают. Мы себя - не можем…
У многих "самоедов" чувство вины и стыда невротизируются, не давая человеку жить своей жизнью, получать удовольствие от жизни, быть успешным и продуктивным. Вечно виноватый должен соответствовать ожиданиям родителей, начальства, жены или еще кого-то, тут уж не до раскрытия своего потенциала. Такие люди даже о плохой погоде сообщают извиняющимся тоном, будто они в этом виноваты.
В общественном мнении вине и стыду придается положительная окраска и они связываются с понятием совести. То есть, если человек не испытывает чувств стыда и вины за совершенный "плохой" проступок, то у него нет совести, он конченный человек. Хотя в этимологии слова "совесть" нет ничего, связанного с виной, а заложено понятие "со-знание", т.е. настройка на совместное знание, умение подключаться к полю всеобщих нравственных законов. Когда обществом начинают управлять страх и принуждение вместо любви и знания, то возникают такие понятия-перевертыши. Но, судя по смыслам, заложенным в наших словах, когда-то это было по-другому.
Если ребенку вместо воспитания у него чувств вины и стыда привить ответственность за то, что он делает, если двигателем его деятельности является интерес и естественное желание сделать как можно лучше для себя, не для того, чтобы кто-то его похвалил, то такие регуляторы как вина и стыд оказываются не нужны. На таких принципах построена Монтессори-педагогика, дающая прекрасные результаты образования и развития личности.
В основании трактования логической цепочки ошибка-наказание (или самонаказание) лежит представление, что человек может выбирать линию своего поведения. То есть, он мог бы поступить по-другому, но не сделал этого, совершил ошибку, плохо поступил, и в этом его вина. Вину нужно искупать, а если это невозможно, то, как мининум, испытывать ее, быть виноватым, тащить шлейф вины с собой через всю жизнь.
Но самое интересное заключается в том, что люди лишь гордо приписывают себе наличие свободы воли совершения того или иного поступка. Если обратиться к научным данным, то выясняется, что подсознание контролирует 96-98% восприятия и поведения, разум лишь 2-4%. Скорость импульсов из подсознания превышает скорость распространения импульсов разума в 800 раз. Подсознание обрабатывает около 4 000 000 000 000 бит информации в секунду, разум около 2000 бит в секунду. Даже исходя из этого можно сделать вывод, что мы сильно переоцениваем возможности своего разума и находимся в иллюзии насчет наличия у нас свободы воли. Реально нами руководят преимущественно неосознанные импульсы.
Серия экспериментов Бенджамина Либета показала всю ограниченность так называемой свободы воли. Он измерял время возникновения мозговых импульсов, возникающих при принятии решения и самого действия. Выяснилось, что электрический сигнал в мозге, посылающий решение о действии, появлялся за 350 миллисекунд до принятия решения и за 500 миллисекунд до самого действия.
Но, возможность проявить свою волю у нас все же имеется, и она заключается в том, чтобы затормозить или не тормозить этот пришедший из подсознания импульс. На это отводится всего 150 миллисекунд.
Это взгляд на эту проблему с точки зрения нейробиологии.
Теперь попробуем разобраться со стороны формирования психики.
Суть обращений к психологу составляют, как правило, повторяющиеся паттерны неадаптивного поведения. Иногда это называют судьбой: "Судьба у меня такая, уже три раза замужем, все мужья пьют и бьют меня". Оказывается, что такая же "судьба" прослеживается в семейном сценарии.
Беранже писал об этом еще в начале XIX века:
Сейчас уже является общепризнанной точкой зрения, что формирование психики ребенка начинается в пренатальном периоде, хотя роль генетических факторов никто не отрицает.
Первый год жизни, довербальный период, когда ребенок впитывает ощущения от окружающего его мира, формирует паттерны поведения для оптимального выживания в этой среде. В этот период жизни нет критических барьеров восприятия. Ребенок усваивает всю информацию как данность, строя из этих кирпичиков фундамент своей личности. До возраста трех-пяти лет паттерны закрепляются и оттачиваются вариации их применения. Так они и остаются на всю жизнь, если только уже взрослый человек не решает выйти из тесной, неудобной клетки своего образа существования. Для этого он занимается самосовершенствованием, духовными практиками или обращается к специалистам, которые помогают обнаружить и исследовать его "клетку" и сделать первые робкие шаги наружу.
Автоматический человек способен делать только то, что он может в данный момент. Он просто не может поступить по-другому с силу тех психологических рамок, в которых находится. Он либо следует усвоенным предписаниям, родительским или социума, либо отреагирут травму.
То есть, на любую ситуацию человек реагирует по готовому рецепту. Есть нештатные ситуации, когда человек "срывается". Например, все время тихий и скромный, он вдруг "взрывается" фонтаном гнева. Но в данном случае этот нетипичный для человека поступок совершен отнюдь не осознанно и по его желанию, а скорее против. Просто человек так долго сдерживал свою естественную ярость на необходимость жить в предписанных ему рамках, что, наконец, не выдержал. Как правило, последствиями такого "взрыва на макаронной фабрике" бывает вина и стыд и человек на какое-то время снова тих и и вежлив, пока его гнев не прорвет сдерживающую плотину снова.
Некоторые типы людей постоянно реагируют по взрывному типу: кричат, ругаются, даже грешат рукоприкладством. Они не могут совладать с собой, да и не пытаются. Как правило, именно такой образ жизни был принят в родительской семье или они настолько переполнены гневом, что их просто "сорвало с катушек" и уже не имеет значения, что подумают окружающие.
Преступники испытывают непреодолимую тягу к совершению тех или иных преступлений против людей или их имущества, проявлению жестокости в разных видах. Таким образом они отреагируют свои детские травмы и получают временное облегчение, подобно borderline, наносящим повреждения самим себе и тоже не могущим прекратить это занятие. Описаны многочисленные случаи амнезии у преступников по поводу совершенных преступлений. Согласно современным исследованиям, все обитатели тюрем психически глубоко травмированные люди.
Иногда говорят: "Бес попутал". В каком-то смысле, так оно и есть, сила, которая толкает на совершение поступка лежит вне человеческого разума и им практически не контролируется.
Когда человек на пути самосовершенствования практикует осознанность, то постоянно ловит себя на автоматизмах, которые очень трудно изживаются. Для людей на этом этапе их развития господство подсознательных импульсов очевидно. Они их непрерывно отслеживают в себе и учатся влиять на них. Ох, и сизифов же это труд!
Предугадываю возмущение некоторых читателей, во-первых, тем, что "венцу творенья" отказывают в наличии свободы воли. А во-вторых, если отменить стыд и совесть, то что же останется? Хотелось бы идеалистически думать, что в основание воспитания ребенка следует положить любовь и доверие к нему, а не страх и манипуляцию виной и стыдом. Некоторым будет сложно согласиться с отсутствием понятия вины, т.к. нужно же кого-то винить в причинении психологического и физического вреда, исказившего всю жизнь и причинившего столько страданий.
Если не оперировать понятиями вины, а понять мотивы любого поступка, то это первый шаг к принятию ситуации, что является одной из целей терапии. О прощении речь даже не идет, если вины нет.
В терапевтическом пространстве, свободном от ошибок, вины и стыда, у человека появляется шанс снова вернуться в невинное состояние младенца и начать все сначала: учиться относиться к ошибкам просто как к промашкам, не отравляя свою жизнь токсическими чувствами, воскресить то чувство исследователя, с которым ребенок начинает свою жизнь в этом мире, пока его не обвешали ярлыками, не отбили руки и не заключили в клетку предписаний и приказов. Жизнь без ненужных отравляющих чувств освобождает много энергии, которую можно использовать творчески в этом увлекательном учебном процессе под названием жизнь.
Дело в том, что все грехи были классифицированы в соответствии со своей тяжестью и для каждого из них была установлено своё наказание. Прощение греха доступно только Богу, но, понимая слабость и несовершенство мирянина, индульгенция давала возможность заменить тяжелый искупительный труд, соответствующий греху и предписанный Церковью, на пожертвование, таинство исповеди, молитву или паломничество.
В 1567 году Папа Пий V запретил продажу индульгенций, но оставил возможность их дарования. Индульгенцию можно получить и в наше время, но в современной католической церкви этот процесс строго регламентирован и не может быть связан с материальным вознаграждением.
Читайте также: