Курсанты своими руками
Добавил пользователь Владимир З. Обновлено: 04.10.2024
Слонятина
Бикус
Но военное училище – это не институт. Через пару недель начали завозить картошку на зиму, и её надо было разгружать.
А кто это должен делать?
И вот сразу после занятий и часа самоподготовки нас гнали разгружать фуры с картошкой. Накидавшись мешков, ужасно хотелось жрать. Это постоянное чувство голода регулярно преследовало меня почти весь год. Организму было наплевать, что живот был полон. Он требовал запасаться едой впрок. Я сначала не мог есть погано приготовленную пищу, но голод не тётка, и постепенно я привык, уже сметая всё, чем кормили нас в столовой.
Единственным исключением, как для меня, так и для всех остальных, был бикус. Жуткое варево, придуманное неизвестным тыловиком. Варёная капуста с редкими картофелинами. Ещё было хорошо, если в большом наряде по столовой дежурили первый или второй курс. Начиная с третьего, царило полное раздолбайство. И картошка часто плавала в котелке, очищенная если не наполовину, то частично.
Пищевой шок
Помимо занятий и работ, на нас обрушились со всей силой наряды. Четыре часа на сон за сутки, из которых ты спишь от силы три, изрядно подкашивали юные организмы. И после голода сразу шло чувство недосыпа. Спали везде и всегда: до слюней на столе и внезапно падающих тел со скамеек.
В группу попали подчас абсолютно разные люди, большинство из которых были детьми военных, особенно много было почему-то из семей ракетчиков и лётчиков. Многие были местными, а уж приезжие делились на тех, кто приехал из военных гарнизонов и из обычных городов и сёл.
Помню, как некоторые были в шоке, увидев растущие на улицах грецкие орехи и абрикосы. Пищевой шок, так бы я это назвал. Они специально рвались в увольнение, чтобы пройтись по частному сектору и обнести там всё съедобное. Многие из них не видели ни разу в жизни даже тутовника.
Первый месяц все более-менее держались, пребывая в прострации, а затем многие пожелали отчислиться. Особенно те, кому ещё не было 17 лет. Остальные желали проучиться два года и благополучно уволиться, формально отслужив армию. И таких было в последующем до половины курса.
Комоды
Да и потом, встречаясь с пацанами, с которыми учился в радиошколе ДОСААФ до поступления в училище, я ничего хорошего не слышал. Неуставняк просто зашкаливал, и мало было частей, где он принимал безобидные формы. Особенно было плохо то, что мой призыв был первым призывом, который служил полтора года, а не два, как до этого.
Вот двухгодичники и вымещали свою злобу на них, не давая спать, нормально есть, и постоянно загружая разными работами, и это хорошо, что без избиений. Всё это нам рассказывали эти самые вээсы. Многие из них стали командирами отделений и учебных групп.
Как сейчас помню, как курсанты нашего первого факультета вывесили от руки написанное объявление на чайной:
Комоды – это командиры отделений.
Жаль, всего уже не вспомню.
По воскресеньям и субботам в клубе крутили фильмы, в основном старые. Туда обычно ходили спать или без палева жрать переданное родственниками. Но иногда можно было и посмотреть. Всё же какое-то развлечение.
Казарменный юмор тоже имел место быть.
Совершенно было нормально пришить трусы к матрасу и сшить вместе сапоги, некоторые особенно жёсткие – прибивали сапоги к полу гвоздями. Мне тоже досталось пару раз быть пришитым, но я не любил такой юмор, и от меня отстали.
Когда наш курс запаздывал с ужина, то вся толпа неслась по лестнице, содрогая всё здание. Ведь неслось не меньше сотни здоровых парней. Второй курс удивлялся, а для нас это было нормально.
Так вот, этого Сяву не любили за его наглость, хотя впоследствии он оказался неплохим парнем. Но его постоянно подтрунивали и прикалывались над ним, мстя. Один раз ночью, когда он крепко спал, а парень, что спал на втором ярусе, был в наряде, его вместе с кроватью перебазировали в туалет, так и оставив её там.
Сява проснулся глубокой ночью, от журчания воды смываемой ночным посетителем в одном из туалетов.
Он выскочил из туалета.
– Дневальный, кто меня притащил в туалет?
Тот стал ржать, хватаясь за живот и ничего не говоря ему. Тогда, громко матерясь, Сява подхватил кровать и потащил её обратно в расположение. На следующий раз один из курсантов моей группы придумал более изощрённое издевательство.
Он нашёл много муравьёв и вместе с землею засунул в пакет из-под молока, завязал его и забросил на антресоль. Всем объяснил, что нужно подождать несколько дней, чтобы муравьи проголодались и были злые.
И вот на четвёртый день он обнаружил, что муравьи прогрызли дырку в пакете.
– Пора! – предупредил он всех. И когда Сява, как избранный, пошёл после отбоя в туалет, ему в кровать выпустили всех муравьёв, они обрадовались и стали исследовать Сявину постель. Свет был выключен, и их видно не было.
Вернулся довольный Сява и, проорав обычную свою пургу про сильных вээсов, лег в кровать. Все замерли, подхихикивая под одеялами. Пять минут всё было спокойно, десять, а потом Сява забеспокоился.
– Да что за хрень?
Он встал и, ругаясь, стал очищать простыню, как он думал, от песка. Все молчали, сдержано хихикая. Сява снова лёг и опять не смог заснуть. Ругаясь ещё громче, он вновь стал чистить кровать и еще раз лёг.
Когда он в очередной раз встал, кто-то не выдержал и стал смеяться во весь голос, вслед за ним заржали и все остальные. Тут он сообразил, что что-то не так, подскочил к выключателю, зажёг свет и увидел, что в его кровати ползает целая куча средних размеров муравьёв.
– Кто? – взревел он.
От этого шума проснулись курсанты из других групп, узнав, в чём дело, они тоже стали смеяться. Все уже валялись на полу, смеясь до коликов в животе.
Сява плюнул и, матерясь, стал стряхивать муравьёв с кровати и потом уже лёг.
Следующий прикол был столь же изощрённым, как и предыдущий. Так как Сява имел кликуху Гоблин, то ему в тумбочку подбросили мелких лягушат, положив их возле открытой мыльницы.
Лягушат мы нашли в открытом бассейне, где никто и никогда не купался, а вода скапливалась там после дождей, но и жабы там тоже были. Вот Сява сунул руку вечером в тумбочку и нащупал там лягушат, оказалось, что он их не любит. Но что уж тут поделать. Опять дикий ржач.
Были и другие шутки.
Потолок падает
Вроде такой, что ночью тебя будили и, опуская растянутую простыню на тебя, орали, что потолок падает. Или будили и просили ключ от танка, и некоторые спросонья действительно его искали в тумбочке.
Самым интересным был прикол, когда спящему вкладывали в руку мокрое мыло и будили. Все сразу вспоминали Сяву и отбрасывали его.
Были и более жестокие шутки.
Была у нас плоская, как солдатская подушка, гиря и размерами чуть меньше её. Вот однажды её подсунули в подушку одному странному парню, который прятал грязные носки под подушку, боясь, что их у него украдут.
Кражи на курсе были, но не грязных носков, естественно. Вот двое из другой группы и решили его проучить, зная его манеру с размаху опускать голову на подушку. Киша, так его называли, лёг спать и с размаху опустил голову, ударившись ею о спрятанную гирю. Удар был не сильным, но болезненным. Больше он свои носки под подушку не прятал.
Были приколы и выше уровнем, когда с соседнего курса звонили и, представляясь дежурным по училищу, требовали принести им гири или двухъярусную кровать. Верили и тащили, а потом сами смеялись. Особенно этим страдал радиофакультет.
Вообще, факультетов было три, первый – радио, где царил устав днём и беспредел ночью.
Второй – проводников, где собрались самые блатные и по факту самые пофигисты. Там можно было заработать денег за праздничный наряд, заступив за желающего в увольнение.
И мой родной, третий.
Мы были заявлены, как специалисты широкого профиля, и учили нас всему: и радио, и проводной связи, и АСУ, и прочим ответвлениям связи. Нас всегда называли китайцами за нашу многочисленность. И были мы аккурат посередке между первым и вторым по своему менталитету.
Да я никогда и не жалел, что окончил своё училище, как бы мне не было тяжело.
Армию я не любил, но это не значит, что я ничего не делал для неё, наоборот, я всегда пытался облегчить участь тех, кто туда пошёл не по своей воле.
Часть моей истории я уже опубликовал на другом ресурсе, и потому она не вошла в эту статью.
22.07.2015, 10:09 В России Репортаж 187
Одной из первых артиллерийских бригад, в которую попали современные образцы техники, стала военная часть под Петербургом. Число желающих проходить службу именно там значительно превышает число вакансий, поэтому отбор самый строгий.
Наш корреспондент Алексей Шанёв об элите артиллерии.
Те, кому в будущем предстоит служить на этих боевых машинах, расположились буквально в километре. На базе Михайловской академии сейчас многолюдно. Абитуриенты сдают вступительные испытания: медкомиссия, профильный отбор, физическая подготовка.
Чтобы поступить, абитуриенты, кажется, готовы побить все рекорды. И не только в беге и подтягивании. Члены приёмной комиссии, прежде всего, обращают внимание на результаты единого госэкзамена. Юноши в перерывах между испытаниями делятся пока ещё свежими впечатлениями.
Конкурс в Михайловскую академию в последние годы неуклонно растёт. В этом году уже – больше 3 человек на место.
Челябинская Припять
До расформирования и консервации училище охраняла сотня курсантов. На КПП дежурил караул. Ночью по периметру расставляли парные патрули. Естественно, никто из гражданских (за исключением подружек курсантов) и не пытался проникнуть на земли военного объекта. Сегодня лишь на одном из пропускных пунктов обитают три дохлых солдатика. Углядеть за территорией в 28 гектаров они не могут физически.
В учебный корпус мы пролазим через выбитые окна. Первое, что бросается в глаза — разруха. Ощущение, что в аудиториях хозяйничала стая диких бабуинов, которая крушила все, что билось и ломалось. Искореженные парты, изуродованные учебные стенды, объясняющие строение двигателей. Часть батарей лопнула от холода, другую отпилили и утащили бомжи.
В коридоре начинаешь мерзнуть. Здание аккумулирует холод, температура воздуха в нем не меньше минус двадцати, ниже, чем на улице. Пол вздулся и стал похож на площадку для скейтборда. Кажется, невидимая дьявольская сила устроила тут тектонический сдвиг и раскурочила плиты, чтобы утащить учебный корпус в ад. Туда же, куда отправил военный вуз экс-министр обороны Анатолий Сердюков.
В контексте окружающей местности трупы собак и кошек, на которые мы наткнулись, выглядят чем-то естественным. Может, звери околели от холода, а может траванулись химикатами с кафедры химии. Ясно одно: жизнь отсюда ушла.
Блуждаем по комнатам. В очередном помещении видим разбросанные чемоданы.
Для Александра Ивановского одно из самых болезненных точек погибающего института — главное фойе учебного корпуса. Еще в 2010-ом это было лицо вуза, место, где вешали фото лучших курсантов и преподавательского состава. Сейчас оно выглядит, как после бомбежки. На полу валяются термостаты, колбы, приборы с телецентра, парты, учебные доски.
— Еще неделю ничего этого здесь не было. Кто-то хозяйничает, таскает сюда ценные вещи, чтобы вынести, — с отвращением говорит он. Обо всех изменениях на территории альма-матер он рассказывает в паблике, посвященном ЧВАИ. За информацией следят тысячи выпускников, разъехавшихся по всему миру.
Наиболее целым из всех осмотренных корпусов выглядит столовая. Правда, и в ней поживились мародеры, вытащившие из полов медные стержни и снявшие крышки с котлов.
— Кормили нас приемлемо, как в любой армии, но было одно блюдо, которое все ненавидели, — вспоминает Александр Ивановский. — Это бигус, тушеная квашеная капуста. Воняло блюдо невыносимо. Из казармы выходишь, чувствуешь запах и понимаешь, что жрать сегодня нечего. Как-то раз один из котлов в варочном цехе взорвался, и капустой забрызгало все стены. Счастье, что на кухне в этот момент никого не было и, опять же, счастье, что нам не пришлось есть бигус.
На обратном пути я спрашиваю у Александра, почему он не стал военным?
— Когда я окончил училище, в армии уже началась разруха. Наши преподаватели-полковники жили не в квартирах, а в бойлерных. Да и для девушек выйти замуж за офицера уже было не почетно, — честно отвечает он. — Из моего взвода (25 человек) всего трое служат, но это не значит, что мы равнодушны. За свое училище мы готовы биться, если военные не могут защитить территорию, мы сами ее охранять будем. Окна учебного корпуса выходят на проспект Победы. Фонарик в окне увидеть легко. Достаточно по очереди курсировать на машине вокруг вуза. Считайте, что для нас это дело чести!
По словам Романа, погромы в аудиториях - дело рук военнослужащих из а втомобильного и ремонтного батальонов, которых перебросили в Челябинск из Чебаркуля.
— В 2010-ом году я прогуливался по учебному корпусу и заметил всю эту разруху, — говорит он. — Ключей от дверей не было, поэтому их выносили с ноги. Шкафы переворачивали в поисках ценного. Но сделать это могли только солдаты. Тогда училище еще охранялось, оба КПП работали, по территории ходили патрули. В таких условиях посторонние лица просто не могли проникнуть в корпус и незаметно устроить массовый погром.
— Ветераны неоднократно писали Сергею Шойгу с просьбой возродить училище. В последний раз обращались в декабре. Им ответили, что Министерство обороны хочет развивать действующие учебные заведения. Планов открывать новые вузы нет, — объясняет ситуацию последний начальник автомобильного института, а сейчас - вице-премьер правительства Челябинской области Игорь Мурог. — Сейчас главное — восстановить тепловой контур зданий, в которых после падения метеорита взрывной волной вышибло окна. Иначе из-за холода они могут прийти в негодность.
По мнению вице-губернатора, российской армии сегодня необходимо хотя бы один профессиональный автомобильно-инженерный вуз.
— У нас сегодня 70 процентов военной техники на колесах, — комментирует Игорь Мурог. — Никогда гражданский механик не сможет провести ремонт автомобиля в военное время. Для этого необходимы военные автомобилисты и инженеры. Когда-то у нас было четыре профильных вуза, которые подготовили много специалистов. Но в 1993-м закрыли сначала Самаркандское училище, в 2007-м Уссурийское, в 2010-м настал черед последних оплотов — Рязанского и Челябинского. То, что в Омске в танковом институте есть автомобильный факультет, — хорошо, но этого не достаточно. Наступит день, когда действующие офицеры уволятся в запас, и в армии образуется вакуум. Автомобильную технику просто некому будет обслуживать.
Земли бывшего училища — лакомый кусочек, вокруг которого давно ходит много слухов. Пару лет назад на территории вуза собирались возвести кафедральный собор. Якобы власти предлагали этот участок владыке Феофану, но в силу неизвестных обстоятельств проект реализовать не удалось.
Впрочем, тысячи выпускников института надеются на лучшее. В июне они соберутся в Челябинске на 70-летний юбилей вуза и вместе решат, что делать с училищем дальше. Уже сейчас в прессе фигурирует несколько вариантов. От открытия на базе института центра патриотического воспитания до создания огромной военной кафедры.
Передовая техника, современное вооружение - основные, но не единственные средства, которыми достигается победа и выполнение приказа. Ветераны спецназа рассказали, как любой человек может повысить свою выносливость и физическую силу.
Военные - особенные люди, подготовленные для выполнения самых сложных задач. Передовая техника, современное вооружение - основные, но не единственные средства, которыми достигается победа и выполнение приказа. Физическое здоровье и выносливость - вот качества современного российского военного, без которых невозможно нести службу и выполнять серьёзные боевые задачи. Тренировки на выносливость - едва ли не самый тяжелый вид тренировок, которые практикуются в российской армии, однако у каждого рода войск они помимо общих черт имеют и свои особенности.
Советская школа тренировки выпускала выносливых суперлюдей. К службе в армии и спецназе в те времена предъявлялись достаточно жесткие требования. Результат не заставлял себя долго ждать: советские солдаты, десантники и спецназовцы лихо совершали многокилометровые марш-броски в полной выкладке и на коротких дистанциях даже умудрялись не сбить дыхания. По рассказам инструкторов, своими руками делающих из обычных парней сверхвыносливых бойцов, бег - основа любой физподготовки.
По словам Иванникова, тренировать дыхание и общую выносливость лучше всего именно занимаясь бегом. Каждый день.
Особо важным, по признаниям как действующих спецназовцев, так и инструкторов, в тренировке на выносливость является дыхание.
Тренировкой дыхания, по словам специалиста, в подразделениях специального назначения Минобороны, федеральных служб, занимаются постоянно. Отдельные подразделения, по словам Звонарёва, почти постоянно забрасывают в высокогорные районы с ежедневными марш-бросками.
Достичь идеального понимания своего собственного тела, по словам инструкторов, можно массой способов, однако, дыхательную часть освоить можно так: бег с нагрузкой в 10-12 кг и дыхание только через нос. Два коротких вдоха и два коротких выдоха. Такая схема, по признаниям инструкторов и действующих сотрудников, обеспечивает идеальное количество воздуха в легких и облегчает процесс бега, попутно обеспечивая непрерывное дыхание и практически полное отсутствие одышки.
Тренировка спецназа ГРУ
Сверхнагрузки для сверхлюдей, по признаниям самих разведчиков, это нормально.
Стандартная круговая тренировка на выносливость длится примерно 40 минут. Порядок выполнения тренировки курсантами РВВДКУ следующий: бег - 10 км, отдых - пять минут. Затем отжимания на пальцах - 20 раз, джамп (выпады) - 10 повторов. Упражнения делают с чередованием, по два подхода, после чего курсант должен практически до бессознательного состояния качать пресс. До тех пор, пока не кончатся силы.
Но главный секрет выносливости бойцов, как уверяют все без исключения специалисты, это не тяжесть физических нагрузок, а их регулярность. Военным с этим проще – у них распорядок дня расписан поминутно. А вот гражданскому человеку натренировать себя до уровня спецназовца сложно. Но можно. Главное – заставить себя выйти из дома.
Читайте также: