Поделка жозефа гильотена
Добавил пользователь Алексей Ф. Обновлено: 04.10.2024
Жозеф Игнас Гильотен родился 28 мая 1738 года в провинциальном городке Сэнт в семье не самого преуспевающего адвоката. И тем не менее с младых ногтей впитал некое особое чувство справедливости, переданное ему отцом, ни за какие деньги не соглашавшимся защищать обвиняемых, если он не был уверен в их невиновности. Жозеф Игнас якобы сам уговорил родителя отдать его на воспитание к отцам иезуитам, предполагая облачиться в сутану священнослужителя до конца своих дней. Неизвестно, что отвратило молодого Гильотена от этой почтенной миссии, но в определенный срок он неожиданно даже для самого себя оказался студентом медицины сначала в Реймсе, а потом в Парижском университете, который и закончил с выдающимися результатами в 1768 году.
Вскоре его лекции по анатомии и физиологии не могли вместить всех желающих: портреты и отрывочные воспоминания рисуют молодого доктора маленьким, ладно скроенным человеком с изящными манерами, обладающим редкостным даром красноречия, в глазах которого светилась некая восторженность.
Однако, как обычно случается в истории с людьми типа Месмера, он стал вызывать к себе подозрения в качестве колдуна и чернокнижника. В больнице австриец предпочитал не брать денег с бедных, зато гонорары, которые он драл со знати, превышали все мыслимые пределы, а кроме того, Франция предложила ему весьма недурное, как бы сейчас выразились, спонсорство за его эксперименты. До Людовика XVI стали долетать упреки в том, что он-де пригрел на груди мошенника, изгнанного из других столиц. Под ядовитыми стрелами французских ученых-материалистов монарх рисковал прослыть невеждой, в то время как ему, напротив, гораздо более льстила слава прогрессиста и науколюбца. А посему в 1784 году Людовик решил назначить специальную комиссию, уполномоченную расследовать суть лечения Месмера. Волею судеб и повелением короля Гильотен вошел в эту комиссию вместе с такими известными людьми, как Бенджамин Франклин, тогдашний американский посол во Франции, астроном Жан Бейли, химик Лавуазье, ботаник Жюссье.
Перед тем как Месмер собрался покинуть эту негостеприимную страну, принцесса де Ламбаль дала в его честь прощальный ужин, приглашение получил и доктор Гильотен. После того как было выпито немалое количество бутылок рейнского и бордоского, Месмер вдруг, глядя немигающим взглядом прямо в глаза Гильотену, произнес громко, так, что все слышали:
— Ваша наука и ваши расчеты погубят всех до одного из присутствующих здесь людей, включая особ королевской крови и даже самих. — тут Месмер запнулся и закашлялся. — Их души проклянут вас. Я ясно вижу это.
Гильотен в ответ как-то криво усмехнулся:
— Вы видите это написанным здесь, на позолоте потолка?
— Я вижу это написанным на небе, мсье, — учтиво поклонился Месмер.
. Франция напоминала кипящий котел: в нем бурлило и перегорало старое и готовилось нечто новое — повсюду носились идеи свободы, равенства и братства. На площадях во всеуслышание цитировали вольнодумные и фривольные стихи Дидро и Вольтера, на улице разбрасывались памфлеты и листовки, поднимающие на смех королевское семейство.
После того как в 1717 году была образована Великая ложа в Англии, масонство стало быстро распространяться по всей Европе. На его знамени было начертано: порвать все связи с прошлым, уничтожить несовершенное настоящее и основать новое справедливое и разумное общество новых разумных и совершенных людей. Благодаря участию в масонском движении жизнь Гильотена приняла совершенно иное направление. Скорее всего именно братья убедили врача, что главное сейчас — это политика. Иллюзия, что масоны таковой не интересовались — интересовались, и еще как! В частности, властители дум — Вольтер, Д`Аламбер и Дидро — были проникнуты глубокой ненавистью как к христианству, так и к монархическому образу правления. В своих политических проповедях они требовали реформ и коренного переустройства всех общественных отношений. Монтескье проповедовал теорию разделения властей и рекомендовал установить во Франции английскую форму правления, при которой народу принадлежит власть законодательная, королю — исполнительная, а независимому сословию судей — судебная. Людовик XVI и его супруга Мария Антуанетта поначалу не придавали значения ширящемуся масонскому движению и, более того, горячо приветствовали его как некую разновидность общественной благотворительности. Как страшно они заблуждались, история покажет очень скоро.
Весной 1789 года Гильотен в качестве свободно мыслящего дворянина был избран депутатом Учредительного собрания и с июня по октябрь 1791 года исполнял должность его секретаря. Однако его мысль и разумение просто не успевали за событиями.
Изредка в столицу наезжал отец Гильотена и буквально требовал, чтобы сын прекратил заниматься политикой: старику чуялось недоброе. Сын же втягивал голову в плечи и отмалчивался — пойти на это он уже не мог. Депутат Гильотен теперь до самого рассвета жег свечи в своем кабинете, и слуга находил его поутру спящим прямо на диване в одежде и даже в туфлях. Хозяин рисовал какие-то бесконечные чертежи и испещрял своим бисерным почерком множество бумаги. Наедине с собой доктор Гильотен горделиво потирал руки: он придумал кое-что действительно из ряда вон выходящее. Он ловил себя на мысли, а не суждено ли ему стать величайшим благодетелем человечества?
. 10 октября 1789 года члены Учредительного собрания долго шумели и не хотели расходиться с заседания. Мсье Гильотен внес на обсуждение важнейший закон, касающийся смертной казни во Франции. Он стоял перед законодателями торжественный, воодушевленный и говорил, говорил. Основная его мысль заключалась в том, что смертная казнь тоже должна быть демократизирована. Если до сих пор во Франции способ наказания зависел от благородства происхождения — преступников из простонародья обычно вешали, сжигали или четвертовали, и лишь дворян удостаивали чести обезглавливания мечом, — то теперь эту безобразную ситуацию следует в корне изменить. Гильотен на секунду запнулся и заглянул в свои записи.
— Чтобы быть достаточно убедительным сегодня, я провел немало времени в беседах с мсье Шарлем Сансоном.
Гильотен, в самом деле, частенько захаживал в дом мсье Сансона на улицу Шато д`О, где они беседовали и нередко музицировали дуэтом: Гильотен неплохо играл на клавесине, а Сансон — на скрипке. Во время разговоров Гильотен заинтересованно расспрашивал Сансона о трудностях его работы. Надо сказать, что Сансону редко доводилось делиться своими заботами и чаяниями с приличным человеком, поэтому долго тянуть его за язык не приходилось. Так Гильотен узнал о традиционных приемах милосердия людей этой профессии. Когда, например, осужденного возводят на костер, то палач обычно подставляет багор с острым концом для перемешивания соломы, точно напротив сердца жертвы — чтобы смерть настигла его до того, как огонь с мучительным замедленным смаком начнет пожирать его тело. Что же касается колесования, этой невиданной по жестокости пытки, то тут Сансон признался, что палач, всегда имеющий в доме яд в виде крошечных пилюль, как правило, находит возможность незаметно подсунуть его несчастному в перерывах между пытками.
И четким, ясным голосом, как на лекции, сообщил присутствующим, что он разработал чертеж механизма, который позволит мгновенно и безболезненно отделять голову от туловища осужденного. Он повторил — мгновенно и абсолютно безболезненно. И торжествующе затряс в воздухе какими-то бумагами.
А в апреле все того же 1792-го Гильотен уже суетился на Гревской площади, где устанавливали первое приспособление для обезглавливания. Вокруг собралась огромная толпа зевак.
— Ишь, какая красавица, эта мадам Гильотина! — сострил какой-то нахал.
Сансон же в глубине души скептически относился к новой науке: в недрах его много чего на своем веку повидавшего семейства хранились всякие предания — его отцу, деду и братьям не раз доводилось иметь дело и с ведьмами, и с колдунами, и с чернокнижниками — они всякого успевали порассказать палачам перед казнью. А потому он позволил себе усомниться в гуманности передовой технологии. Но Гильотен смотрел на палача с сожалением и не без ужаса, думая, что, скорее всего, Сансон переживает из-за того, что отныне будет лишен работы, так как приводить в действие механизм Гильотена сможет кто угодно.
А пока доктор Жозеф Игнас Гильотен в одночасье превратился в модного светского человека и был всюду нарасхват. Когда-то он мечтал о славе — и вот она пришла. Его изобретение обсуждалось и в королевских покоях, и в гостиных самых видных аристократов, его поздравляли, пожимали руки, одобряли. Он же улыбался хоть и скромно, но как человек, знающий себе цену. Изобретенная им машина стала одним из главных действующих лиц в грандиозном драматическом спектакле, происходящем вокруг.
Между тем революция набирала обороты. Конституцией 1791 года были упразднены привилегии, во всех учреждениях — внедрены в жизнь выборное начало и принцип разделения властей. 10 августа подстрекаемые городской Коммуной толпы народа ворвались в королевский дворец. Монарх вместе с семьей бежал под защиту Национального собрания, но последнее уступило яростным революционерам из Коммуны, и. Людовик XVI был отрешен от власти, а во Франции провозгласили республику. В те первые дни свобода опьянила Гильотена, он, как и все вокруг, захлебнулся невиданными изменениями.
Есть свидетельства, что ночью, накануне казни короля, Гильотен в первый раз за много лет извлек из потайных кладовок изображение Богоматери и не смыкая глаз молился до рассвета. Его слуги даже решили, что хозяин лишился рассудка.
Несколько месяцев после казни короля доктора Гильотена никто не видел. Да и до него ли тогда было? Кто-то был уверен, что он неизвестно от чего умер, кто-то утверждал, что сбежал за границу. В любом случае, достоверных сведений об этом периоде его жизни нет.
Гильотен больше не верил никому и ничему. Единственным близким себе человеком он считал лишь палача Сансона, по-прежнему исправно исполнявшего приговоры при новом сооружении. У него больше не было ни убеждений, ни ориентиров — он был совершенно раздавлен происходящим и считал себя таким же палачом, как и Сансон. Казалось, ничто уже не способно тронуть его душу. И тем не менее, узнав, что Трибунал приговорил к смерти Марию Антуанетту, бросив ее в тюрьму Консьержери, Гильотен просто обезумел — королева всегда была предметом его благоговейного почитания и тайной влюбленности.
Каких только узников она за последние годы не повидала! Революция, как это обычно бывает, давно принялась пожирать сама себя: казнили легендарных деятелей революции Бриссо и Верньо — последний еще не так давно председательствовал в Национальном собрании. Потом ее стены почтили аристократы — да в каком количестве! Был гильотинирован герцог Орлеанский, тот самый, который подал голос за смерть короля, затем слетела голова графа Ларока, графа де Лэгля, а вместе с ним — Агнессы Розалии Ларошфуко, принцессы де Ламбаль. Казнили ученого, которым Гильотен всегда так восхищался, — Лавуазье, не изыскав возможности отложить приведение приговора в исполнение ни на один день, чтобы дать тому возможность записать научное открытие. Казнили недавних революционных вожаков — Дантона и Демулена.
Убивать следует гуманно
С самого начала всемирной истории казнь являлась не только наказанием за совершенное преступление, но эффективным способом назидания и запугивания — чтобы другим неповадно было, а также массовым зрелищем и популярным развлечением. С этим связана ни с чем не сравнимая изобретательность и жестокость, с которой человек разумный веками убивал себе подобных. Чем дольше и страшнее мучился приговоренный, прежде чем отойти в мир иной, тем искуснее считалась выполненная палачом работа.
Передовые идеи гуманизма, атеизма и европейского просвещения конца XVIII века, и в особенности Великой французской революции, повлияли на многие стороны жизни, в том числе и на отношение к казни. Меньше казнить не стали, но решили, что убивать себе подобных следует гуманно — быстро и безболезненно.
В Португалии и Испании популярным орудием казни была гаррота. Экспозиция Музея мадам Тюссо (Лондон)
Фото: Петр Каменченко
По французским законам простолюдинов обычно вешали, дворяне же имели эксклюзивное право быть обезглавленными. Революция упразднила классовые привилегии — перед смертью все должны быть равны, простой ты гражданин или из благородных.
Одновременно выяснилось, что популярные, веками практикуемые способы казни себя дискредитировали. Медики установили: у четверти повешенных, даже несмотря на перелом шейных позвонков, сердце продолжает работать, и это может продолжаться несколько часов. Кроме того, при каждой экзекуции следовало индивидуально рассчитать соотношение веса и роста приговоренного с длиной веревки — существовали даже специальные таблицы расчета в сантиметрах на килограмм. В случае ошибки у висельника могла оторваться голова или, наоборот, агония длилась слишком долго — иногда более десяти минут.
Правильное усекновение головы тоже было делом непростым, требовало от палача профессиональных навыков и нередко сопровождалось конфузами. Описан случай, когда двое неловких палачей — муж и жена Гранжан — были растерзаны толпой во французском департаменте Кот-д’Ор.
При огромном стечении народа они должны были обезглавить за детоубийство 22-летнюю дворянку Элен Жилле. Симон Гранжан нанес несколько ударов топором, но только тяжело ранил несчастную. Его жена пыталась раненую задушить, а потом перерезать ей горло ножницами, которыми обрезала волосы. Ни то, ни другое у нее не получилось. Разволновавшаяся женщина принялась тыкать ножницами в живот жертве. Это окончательно взбесило зрителей. Незадачливых супругов стащили с эшафота и забили камнями. Что же касается осужденной, то она выжила, была помилована и ушла в монастырь.
Революция не может обойтись без публичных казней. А каждая казнь должна нести глубокий революционный смысл, человеческий фактор может все только испортить. Революционная казнь должна стать холодным, неотвратимым и безжалостным орудием справедливости. Без ненависти и сочувствия. Ничего личного!
Неутомимым и неподкупным механическим палачом без нервов и права на ошибку могла стать только машина.
Римский консул Тит Манлий обезглавливает своего сына. Именно эта гравюра навела доктора Гильотена на удачную мысль
Одним из пунктиков Гильотена была идея всеобщего равенства граждан перед смертной казнью — будь ты хоть король, хоть распоследний клошар. И вот однажды ему на глаза попалась гравюра Альбрехта Дюрера, на которой римский консул Тит Манлий Торкват был изображен рядом с незатейливой конструкцией, судя по всему, предназначенной для отрубания голов.
Закончил свое выступление Гильотен фразой, которая оказалась пророческой и обессмертила его имя:
Моя машина, господа, отрубит вам голову в мгновение ока, и вы ничего не почувствуете. Нож падает быстрее молнии, голова отлетает, кровь брызжет, человека больше нет!
Говорили, что последние слова речи доктора Гильотена потонули в дружном хохоте депутатов…
В конце концов смертная казнь во Французской республике была сохранена. 25 сентября 1791 года Национальный конвент принял новый уголовный кодекс, в котором, в частности, говорилось:
Всем приговоренным к смерти будут рубить головы. К черту веревку! Да здравствует отмена привилегий! Благородное обезглавливание для всех!
Гильотина в работе. Экспозиция Музея мадам Тюссо (Лондон)
Фото: Петр Каменченко
Следует сказать, что головорезки, напоминающие французскую гильотину, были известны во многих странах Европы. Как правило, они состояли из рамы, внутри которой свободно скользило тяжелое лезвие. Голову жертвы клали на плаху, лезвие падало вниз, голова отлетала.
По сравнению с ними гильотина, которую в деталях разработал Луи, имела несколько важных усовершенствований. Связанного осужденного укладывали животом вниз на плоскую полку, шею фиксировали в круглой лунке на плахе, опуская на нее доску со специальным вырезом, это обеспечивало неподвижность жертвы. Острое лезвие имело скошенный край под углом в 45 градусов, и поэтому не перешибало шею, как это было раньше, а мгновенно ее перерезало.
Шмидт построил машину за неделю и 812 ливров.
Технические характеристики
Высота стоек — 4,5 метра. Расстояние между ними — 37 сантиметров. Средняя толщина шеи — 13 сантиметров. Высота откидной доски — 85 сантиметров. Вес резака — 7 килограммов. Вес груза — 30 килограммов. Общий вес всей падающей части — 40 килограммов. Общий вес гильотины — 580 килограммов. Высота падения резака — 2, 25 метра. Скорость падения — 23,4 километра в час. Время падения резака — 0,04 секунды. Время разрубания шеи — 0,02 секунды.
19 апреля 1792 года машина была собрана в Сальпетриере (на тот момент богадельня и женская тюрьма) в присутствии докторов Гильотена и Луи, а также главного палача Франции Шарля-Анри Сансона. Потренировались на трупах и живых барашках. Работала головорезка безупречно.
Презентация гильотины. Париж, 25 апреля 1792 года
Изображение: Heritage Images / Contributor / Getty Images
Народу казнь не понравилась. Где эстетика работы палача, истошные крики жертвы, мучительная агония? Качество зрелища оказалось так себе, но в прямом соответствии с законом диалектики его в скором времени компенсировало количество жертв. А также их статус.
Под нож гильотины нескончаемым потоком проследовали знатнейшие люди Франции: придворные дворяне и их фаворитки, крупнейшие чиновники и финансисты, депутаты и сам король Людовик XVI с королевой Марией- Антуанеттой. За ними последовали друзья и слуги народа — пламенные революционеры во главе с Дантоном, Сен-Жюстом и Робеспьером. Уничтожив королевскую власть, революция с аппетитом пожирала своих детей.
Палачи трудились без выходных и достигли в своем ремесле высокого мастерства. О Сансоне французские газеты с восторгом писали:
В Париже искусство гильотинирования достигло высшей степени совершенства. Сансон и его ученики отправили на тот свет 12 человек за 13 минут
Большой террор. Головы казненных на гильотине, в том числе Робеспьера и Марии-Антуанетты. Экспозиция Музея мадам Тюссо (Лондон)
Фото: Петр Каменченко
Наблюдение за казнями стало самым популярным парижским развлечением. В газетах печатались расписания экзекуций, на улицах продавались программки с именами осужденных. Избранные граждане могли получить специальные контрамарки, чтобы занять место у самого эшафота. Появились истинные знатоки и ценители процесса, встречавшие особо удачные действия палача одобрительными аплодисментами, а заминки — шиканьем и свистом. Тут же толклись городские сумасшедшие и истеричные особы, певшие, плясавшие и выкрикивавшие оскорбления в адрес осужденных.
Казнь Марии-Антуанетты 16 октября 1793 года. Неизвестный художник XVIII века
Изображение: Heritage Images / Contributor / Getty Images
Жизнь после смерти
С большим интересом наблюдал за работой гильотины и научный мир просвещенной Франции. Темой дискуссии стал вопрос: умирает ли голова (мозг) сразу после отсечения или живет еще какое-то время?
Смерть Марата, убитого Шарлоттой Корде. Экспозиция Музея мадам Тюссо (Лондон)
Фото: Петр Каменченко
Из научного наблюдения Борье сделал следующий вывод:
Приходится признать, что после отделения головы от шеи кора головного мозга еще некоторое время сохраняет активность, поскольку зрительные и слуховые центры продолжают функционировать
Палачи устали
Несмотря на впечатляющий французский опыт, гильотина как официальное орудие казни широкого распространения в мире не получила. Исключением стала нацистская Германия. С 1933 по 1945 год суды Третьего рейха приговорили к обезглавливанию 16,5 тысячи человек. За то же время военные трибуналы вынесли 25 тысяч смертных приговоров. 1184 человека были казнены на гильотине с 1938 по 1945 год в оккупированной Австрии.
Казнь на гильотине во Франции по традиции проходила публично в пять часов утра
Фото: Bettmann / Contributor / Getty Images
В сентябре 1943 года в берлинской тюрьме Плетцензее за один день на гильотине казнили 186 заключенных. План по казням, однако, выполнен не был — палачи выбились из сил. На следующий день они продолжили, обезглавив еще 114 человек.
Жозеф Гильотен известен как автор орудия казни. А ведь он, как врач, хотел лишь облегчить страдания преступников и гордился модернизацией машины для убийства.
Год:1989
Страна: Коморские острова
Марка, посвященная юбилею Французской революции. Источник: личная коллекция автора
25 апреля 1792 года состоялась премьера. Механически обезглавленным дебютантом стал вор Жак Николас Пеллетье. Парижские зеваки, привыкшие смаковать кровавые зрелища, были разочарованы — казнь произошла чересчур быстро. Но уже вскоре с началом якобинского террора новинка заработала на полную мощь. Отрезанные головы ежедневно летели в корзину десятками. Гильотен чуть было не познакомился со своим нововведением поближе — в июне 1794 года он был арестован и от ножа гильотины его спасли только Термидорианский переворот и казнь Робеспьера. Тёзка машины убийства умер своей смертью в 1814 году. Его семья обращалась к правительству Франции с просьбой поменять название главного орудия казни в стране, но после отказа в этом сменила фамилию.
Бюст Жозефа Гильотена установлен в Версале, рядом с дворцом Людовика XVI, которому изобретение доктора перерезало шею. Нововведение Гильотена послужило народу Франции долго — последнее гильотинирование состоялось только 10 сентября 1977 года в Марселе.
Член Французской национальной ассамблеи Жозеф Гильотен был, как ни странно, противником смертной казни. Но в то время об отмене смертной казни не могло быть и речи, поэтому в октябре 1789 года на заседании Учредительного собрания он предложил использовать для обезглавливания специальный механизм, который будет умерщвлять мгновенно, не причиняя казнимому боли.
Гильотина на долгие годы вошла в жизнь Франции. Казнь длительное время исполнялась только публично. Даже после первой мировой войны казнили на площадях или бульварах, где всегда собирались большие толпы зевак. Последняя публичная казнь была проведена 17 июня 1939 года, когда лишился головы Эжен Вейдманн, убийца семи человек. После этого казни проводились только в тюрьмах. Последняя казнь на гильотине была произведена в Марселе 10 сентября 1977 года, когда казнили убийцу-садиста тунисского иммигранта Хамиду Джандуби.
Стоит отметить, что этот вид казни применялся во многих странах. В Германии гильотина была отменена только в 1949 году. В период фашистской диктатуры в 1933—1945 гг. было гильотинировано около 40 тысяч человек, в том числе: Юлиус Фучик — 8 сентября 1943 г., участница французского движения сопротивления русская княгиня Вера Аполлоновна Оболенская — 4 августа 1944 г., Муса Джалиль — 25 августа 1944 г. Значительно дольше этот вид казни применялся в ГДР, где его заменили на расстрел только в 1966 году.
© Нечаев С. Ю., 2021
«Там, где смертная казнь простая, важен вопрос – каким способом лишать жизни? Расстрел и виселица понятны. Но отсечение головы требует большого искусства. В тех положительных правах, где допускается отсечение головы, важен вопрос: отсекать ли голову 1) рукой палача посредством меча или секиры, или 2) посредством машины, гильотины. Для отсечения секирой и мечом надо много искусства, надо, чтобы палач упражнялся некоторое время в этом.
Исследователи этого вопроса пришли к заключению, что гильотина есть наилучший и наиболее рациональный способ исполнения казни, ибо, во-первых, отсечение головы совершается мгновенно и верно, между тем как рука палача может нанести удар неверно и заставить страдать преступника. Следовательно, гильотина сообразнее с человеколюбием. Во-вторых, занятие, состоящее в усовершенствовании человека в искусстве лишать жизни подобного себе, недостойное и отталкивающее, заменяется машиной. В-третьих, гильотинирование сообразнее с разумным значением наказания, с его характером безличности.
Петр Давыдович Калмыков (1808–1860) был известным ученым-правоведом, директором 1-й Санкт-Петербургской гимназии, профессором Петербургского университета по кафедре энциклопедии законоведения, а Сергей Егорович Рождественский (1834–1891) был педагогом, директором народных училищ Санкт-Петербургской губернии и автором нескольких учебников истории.
А в чем, собственно, проблема?
А проблема в том, что гильотина была изобретена не во Франции, не во время революции и уж точно не доктором Гильотеном, имя которого, к сожалению, навеки оказалось связано с этим страшным орудием массового уничтожения тысяч людей.
К сожалению, об этом пишут как о само собой разумеющемся.
Вот несколько типичных примеров.
И так далее… И тому подобное…
Как под копирку написано…
Повелись на это и современные авторы.
Илья Эренбург:
Валерий Богданов, Сергей Ларионов:
Олег Казаринов:
Борис Камов:
А еще можно прочитать и такое:
И так далее… И тому подобное…
И снова – как под копирку написано…
Примерно так же, как у нас везде пишут о том, что бездарный Сальери из зависти отравил гениального Моцарта.
Конечно же, Сальери был не бездарный, а очень даже успешный, он никому не завидовал и никого не травил. И точно так же Гильотен и не думал изобретать гильотину.
Впрочем, давайте обо всем по порядку.
Французский писатель Виктор Гюго как-то написал:
Тоже, кстати, достаточно странное заявление, ибо теперь уже хорошо известно, что первым из европейцев Америку открыл вовсе не Христофор Колумб.
Это тема совсем другой книги.
А вот утверждение о том, что Гильотен изобрел гильотину, стало настолько общепринятым, что никто даже не задумывается о том, верно оно или нет. В любом случае, изобретатель и усовершенствователь – это, как говорится, две большие разницы. Но в данном случае это не так важно, ибо и то и другое – неправда.
Жозеф-Игнас Гильотен[1] родился 28 мая 1738 года в провинциальном городке Сэнт (Saintes). Это запад Франции, департамент Приморская Шаранта, буквально два шага от ставшего всемирно известным городка Коньяк.
Родился он в семье не самого преуспевающего адвоката Жозефа-Александра Гильотена. А матерью его была Катерина-Агата Мартен. Жозеф-Игнас был их девятым по счету ребенком, а всего в семье было тринадцать детей.
Дедушкой Жозефа-Игнаса был Рене-Луи Гильотен, а бабушкой – Мари Мено.
Читайте также: