Поделка финикийский корабль

Добавил пользователь Дмитрий К.
Обновлено: 18.09.2024

ЖАНРЫ 360
АВТОРЫ 281 049
КНИГИ 665 836
СЕРИИ 25 613
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 619 035

Любитель древностей доктор Виктория Мартон, несколько лет назад производя раскопки на восточном берегу Средиземного моря, в Сайде, на месте, где когда-то стоял знаменитый финикийский город Сидон, нашла в земле, на глубине семи метров, небольшую библиотеку. Книги этой библиотеки были не похожи на наши. Они состояли из множества глиняных обожженных плиток одинакового размера. На плитках были выдавлены буквы.

Путник на белой ослице

1. Странный старик

Утром Ам-Лайли[1], как всегда, разбудила меня на рассвете.

– Вставай, Эли, – шептала она мне на ухо, – довольно спать. Твой хозяин будет бранить тебя, если ты не прибежишь раньше его. Я тебе сварила чечевичную похлебку. Слышишь, как она приятно кипит?

Мне не хотелось вставать. Тепло лежать, свернувшись на бараньей шкуре, прикрывшись старым плащом отца! Я приоткрыл глаза. В очаге пылал огонь. Медный котелок, поставленный на два кирпича, ворчал, выпуская клубы пара. Мать сидела около меня на полу. Красный отблеск огня освещал ее худое смуглое лицо. На щеке у нее выделялись синие черточки – от дурного глаза. Рукой она гладила меня по голове, стараясь разбудить.

За дверью раздались странные звуки, как будто вздохи и рыдания. Мы тихонько встали и подошли к двери.

– Кто там? – спросила мать.

– Помогите мне! – послышался хриплый голос. – Я путник, пришел издалека. Моя ослица захромала. Я выбился из сил, идя пешком. Не бойтесь меня: я совсем слаб и болен.

– Тише, не отвечай! – прошептала мать. – Может быть, это разбойник и только обманывает, чтобы войти в дом.

По лесенке, через дыру в потолке, я взобрался на крышу и осторожно посмотрел вниз. Действительно, около дома стояла, свесив длинные уши, белая старая ослица. Через спину ее были перекинуты два туго набитых мешка с красно-зелеными полосами. Около двери сидел, съежившись, старый человек с длинными растрепанными волосами и седой бородой. Он всхлипывал и бормотал:

– Неужели теперь, когда я добрался до самого моря, злой глаз судьбы раздавит меня! – Он поднял руки к небу и воскликнул:

– О лучезарное солнце, появись скорее, согрей мое замерзающее тело!

Неожиданно под моими руками обвалился кусок глиняной крыши и упал на старика. Он заметил меня.

– Кто ты, кудрявое дитя с черными глазами? Как зовут тебя?

– Меня зовут Элисар, сын Якира.

Солнце бросило первые лучи из-за Ливанских гор.

Мне стало жаль старика.

– Подожди еще немного, путник, перестань плакать. Я поговорю с моей Ам-Лайли. Она самая добрая на земле и, наверное, тебе поможет.

Я спустился обратно в хижину и рассказал все моей матери. Она посмотрела в сторону, сдвинув брови, закутала покрывалом лицо, так что остались видны только ее черные глаза, и отодвинула деревянный засов двери.

– Войди, путник, – сказала она. – Эли, отвяжи мешки и внеси в дом, а ослицу введи во двор и привяжи около курятника.

Путник с трудом встал и, цепляясь за стену, хромая, перешагнул через порог. Он сперва казался страшным: волосы дыбом стояли на голове. Но голос его звучал ласково.

Подойдя к очагу, он опустился около огня на скамеечку, вдруг оживился и протянул руку:

– Что это такое? Кто сделал такие красивые вещи?

Около очага стояло несколько глиняных корабликов и других игрушек, которые я слепил. Кораблик я сделал совсем такой, какой видел в море: с изогнутым носом, с высокой кормой и перилами для кормчего, с отверстиями в боках для весел.

– Уже год, как я работаю у горшечника, – объяснил я старику. – У него я научился лепить такие кораблики, чтобы они служили светильниками. В середину надо налить масла, а на носу корабля и на его корме выпустить концы двух фитилей. Тогда светильник может гореть двумя огнями. Я обжег эти игрушки в печи у моего хозяина и хочу продать их в Сидоне на базаре.

– Это искусство тебя прокормит, – сказал старик. – Я куплю вот этот светильник, он поможет мне написать книгу – мне, Софэру многоязычному, Софэру-лекарю, бродящему по миру в поисках убежавшей от людей правды.

Старик развязал широкий шерстяной пояс, вынул из него кожаный кошель, достал оттуда серебряное кольцо и дал его мне.

Это было целое богатство! Я поблагодарил путника и отдал кольцо Ам-Лайли.

– Ты сегодня получишь медовые лепешки, – шепнула мне она.

2. Горшечник рассердился

Ам-Лайли принесла глиняный таз и кувшин с водой. Старик вымыл руки и вытер их полосатым полотенцем, которое ему подала мать. Она налила в миску чечевичную похлебку. Мы со стариком сели друг против друга и, обмакивая в густую кашицу кусок лепешки, брали темные зерна и ели в задумчивом молчании.

Мать стояла в стороне и, подперев щеку рукой, следила за нами.

Потом она дала мне завернутый в тряпку кусок лепешки и печеную свеклу, а старик положил голову на руки и сразу заснул. Я скорей побежал к горшечнику.

По улице уже проходили рыбаки с веслами и гарпунами на плечах.

Перебегали дорогу женщины с горшками горячих углей. Над плоскими крышами вились голубые дымки.

Я добежал до мастерской горшечника и спросил у раба, который разбивал молотком сухие куски глины:

Я осторожно протиснулся к двери. Хозяин расхаживал по мастерской и осматривал большие и маленькие глиняные кувшины. Длинными рядами стояли они на полу и на деревянных полках вдоль стены. Одни уже были покрыты узорами, другие, не обожженные еще, ждали, чтобы старый искусный мастер, тоже раб, нарисовал на них женщин в ярких одеждах, деревья, оленей, коз и охотников с копьями, которые гонятся за львами.

Я пробрался к печке, стараясь не шуметь, влез в отверстие, сгреб в сторону золу и стал раздувать вчерашние угли, пока не затлел огонек; тогда я положил жгут сухой соломы, и огонь весело затрещал.

Беда, если огонь долго не разгорается или вовсе потухает! Тогда хозяин сердится и кричит, что это плохая примета и случится несчастье: либо лопнут горшки, либо кто-нибудь из рабов заболеет.

Я стал вылезать из печи, и вдруг что-то обожгло мне спину.

Хозяин стоял около печи с плетью. Его лицо, сморщенное, как скорлупа ореха, с растрепанной бородой, было сердито.

– Ты почему опоздал? – закричал он. – Обленился? Кто в детстве был лентяем, тот в старости будет нищим – запомни это. – И он опять ударил меня плетью по ногам. – Ты еще мальчишка, отца у тебя нет, и я должен учить тебя мудрости. Вот я и бью тебя. А что ты должен сказать мне в ответ?

– Спасибо, дорогой Абибаал, за науку, – прошептал я.

– Ты вот опаздываешь, а у меня из-за этого не сохнут горшки. Ах, вот что, дерзкий щенок? Ты еще смеешься?

Судомоделизм - это ремесло так же старо, как и само судостроение , уходящее корнями в древние времена, когда впервые был разработан водный транспорт .

Содержание

Древние модели кораблей и лодок были обнаружены по всему Средиземноморью, особенно в Древней Греции, Египте и Финикии . Эти модели предоставляют археологам ценную информацию о технологиях мореплавания, а также о социологическом и экономическом значении мореплавания. Несмотря на то, насколько полезны древние модели лодок и кораблей для археологов, их не всегда легко или правильно интерпретировать из-за ошибок художников, неоднозначности дизайна моделей и износа на протяжении веков.

Археологи определили, что модели древнегреческих кораблей использовались в качестве подношений для погребения или обета, а также в качестве предметов домашнего обихода, таких как лампы или сосуды для питья. [3] Виды кораблей, изображенные на древнегреческих моделях, можно в широком смысле классифицировать как малые суда, торговые суда и военные корабли. [4] Модели были отлиты из различных материалов, включая дерево, бронзу, свинец и глину.

Модели кораблей полезны для археологов тем, что они позволяют археологам делать оценки относительно размера судна в реальной жизни. Хотя этот метод предполагает, что художники масштабировали модели соответствующим образом, полезно получить некоторое представление о том, насколько большими могли быть эти корабли и лодки в реальной жизни. Археологи оценивают финикийский корабль (H-3134), расположенный выше, примерно в 6 метров в длину, а луч - примерно в 2 метра. [12] Археологи могут рассчитать эти оценки размера, используя ряд предположений о расстоянии между скамьями, поперечном расстоянии между гребцами и максимальной осадке судна. [12]

Несколько моделей лодок и кораблей были найдены в гробнице Тутанхамона , восходящие к VI династии , [15] и в гробнице Мекетр (2061-2010 до н.э.). [16] Большое разнообразие сосудов, изображенных на моделях в этих двух гробницах, предоставило археологам новую информацию о типах лодок, которые использовались в Египте. [14] Более того, присутствие моделей лодок и кораблей в гробницах свидетельствует о первостепенной важности лодок и кораблей для идущего по Нилу народа Египта.

На моделях лодок, обнаруженных в гробнице Мекетре, изображено несколько различных видов лодок, в том числе прогулочные лодки, спортивные лодки и несколько поделок из папируса . [16] Два из papyriform скифов имеют траления чистый , перекинутой между ними. [17] Неизвестно, предназначена ли сеть для изображения находящейся под водой или вытаскиваемой из воды рыбаками. В том случае, если художник задумал, чтобы сетка была в воде, она перевернута. Излишне говорить, что перевернутая сеть не годится для ловли рыбы. [18] Эта двусмысленность ставит под вопрос художественную правдивость мастеров, изготавливающих модели кораблей. Как свидетельствует неоднозначность отверстий в сторонах финикийской модели и ялика из Мекетре, археологи должны осознавать возможность художественной ошибки при интерпретации моделей древних кораблей. Хотя ошибка с перевернутой траловой сетью может показаться тривиальной, урок очень важен. Для археологов важно осознавать возможность того, что древние художники, возможно, не были знакомы с мельчайшими деталями кораблей и лодок.

Несмотря на некоторые ограничения, связанные с интерпретацией моделей древних средиземноморских кораблей, археологи смогли почерпнуть много информации из этих предметов. Эта информация сыграла важную роль в восполнении пробелов в знаниях о древних технологиях и культуре мореплавания.

Церковный обет висит в церкви; мастерство несколько грубое, но достаточное, чтобы идентифицировать его как середину 19 века.

Какова бы ни была политическая ситуация на родине, финикийские торговые корабли продолжали появляться во всех концах Средиземного моря и были хорошо известны народам живущим на его берегах. Финикийские мореходы неоднократно упоминаются в Библии. В Книге пророка Иезикиля сам город Тир поэтически сравнивается с богатым торговым кораблём:

Событие имело место в X в. до н. э. Позже экспедиции в Офир за драгоценными металлом, камнями и древесиной стали обычной практикой для финикийских моряков. Но современные учёные теряются в догадках, пытаясь определить местонахождение этой загадочной страны. Офир помещали в в Южной Аравии, Эфиопии, Индии, Зимбабве, на Цейлоне и даже на Малаккском полуострове. Достоверно известно лишь, что страна Офир находилась на берегу Индийского океана и путь к ней лежал через Красное море.

В отличие от предпринятых спустя более, чем два тысячелетия экспедиций Диаса и Васко да Гамы путешествие посланцев Нехо прошло без практических последствий. Средиземноморский торговый путь с Востока на Запад контролировался египтянами и финикийцами. У них не было причин повторять сложный и долгий путь вокруг Африки, и экспедиция имела лишь познавательное значение.

Но самый распространённый образ финикийца – это не романтический путешественник в дальние неизведанные земли, а хитрый, предприимчивый купец. Образ этот порой даже приобретает зловещую окраску. Один из излюбленных сюжетов греческой литературы – рассказ о том, как коварный финикиец заманивает героя на свой корабль, чтобы потом продать его в рабство.

Хотя сама Финикия не была богата полезными ископаемыми, источником наибольших прибылей для её уроженцев стала торговля металлом. Мы уже упоминали об экспедициях за золотом в таинственную страну Офир. Но древних предпринимателей интересовали не только драгоценные металлы. Восточная часть Средиземноморья – Малая Азия и Египет, славится своими медными рудниками. Финикийцы в значительной степени контролировали средиземноморский медный рынок. Одни из первых они освоили и торговлю железом, при чём сами организовывали его добычу. Геродот, посетивший в V в. до н. э. Остров Фасос в Эгейском море видел там заброшенный железный рудник, некогда построенный выходцами из Тира.

В то время как Восток, поставлял золото и медь, с Запада доходили слухи, что где-то там, у самого края мира лежит страна богатая серебром и важнейшим компонентом бронзовых сплавов – оловом. Населена же она дикарями, не знающими всем этим сокровищам истинной цены. Нам неизвестны имена финикийских мореплавателей первыми достигших берегов Южной Испании, но мы знаем, что в 1112 г. до н. э. выходцами из Тира здесь была основана первая финикийская колония – город Гадир, ныне процветающий и известный под именем Кадис. В отличие от финикийских городов на восточном побережье Средиземного моря, Гадир не имел собственных земельных владений. Жители Южной Испании оказались не столь уж дикими. На момент прибытие финикийских мореплавателей здесь уже существовало государство Тартесс ( в финикийском произношении Таршиш).

Древнейшие финикийские корабли, предназначавшиеся для перевозки грузов на сравнительно небольшие расстояния, в пределах восточной части Средиземноморья имели небольшую осадку и единственную вертикальную мачту с четырехугольным парусом. . Парус закреплялся на двух реях; нижняя была подвешена на многочисленных тросах и, когда парус свертывался, поднималась наверх. Изменяя положение паруса по отношению к корпусу судна, можно было маневрировать. Вдоль бортов размещались два ряда вёсел. Такие суда чрезвычайно зависели от морских течений, поэтому путь от устья Нила до мыса Кармел (близ современного г. Хайфа) занимал всего одни сутки, в то время как на обратную дорогу требовалось от восьми до десяти суток. Обшивка судна делалась из досок, щели тщательно конопатились. Характерными особенностями финикийских судов были высоко вздымающиеся над уровнем бортов и палубы нос и корма, и отсутствие палубных надстроек. Все помещения для груза и экипажа размещались под палубным настилом.

На таких кораблях судах финикийцы пересекали Средиземное моря с востока на запад и обратно. Путь был не близкий и через некоторое время по североафриканскому побережью, вдоль которого они плыли, протянулась ещё одна цепочка портов: Утика, Гипгюн, Хадрумет, Лептис. Наконец, в 825 г. на берегу Тунисского залива был основан Карфаген, город ставший в последствии столицей одной из могущественных средиземноморских империй.

Также данная книга доступна ещё в библиотеке. Запишись сразу в несколько библиотек и получай книги намного быстрее.

Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли

По вашей ссылке друзья получат скидку 10% на эту книгу, а вы будете получать 10% от стоимости их покупок на свой счет ЛитРес. Подробнее

Объем: 130 стр.
Жанр:и сторическая литература, л итература 20 века, р усская классикаРедактировать

Эта и ещё 2 книги за 299 ₽

По абонементу вы каждый месяц можете взять из каталога одну книгу до 600 ₽ и две книги из персональной подборки.Узнать больше

Будь осторожен в гневе, умерен в пиршестве и благоразумен в поступках.

Если мышь захочет проглотить верблюда, то лопнет.

Ветер парус надувает, парус тащит корабль, и он идёт все дальше и дальше. А потом будет день, и корабль придёт в мой дорогой, мой красивый, как солнце, мой родной Канар.

С этой книгой читают

Отзывы 2

Отличная книга в жанре научной исторической литературы. Очень познавательно. И спустя много тысяч лет легко можно провести аналогии с днём сегодняшним. Все-таки человечество по своей натуре мало изменилось.

Уже в 5–4-м тыс. до н.э. финикийцы основали на берегу Средиземного моря поселения, выросшие постепенно в крупные ремесленные и портовые центры: Сидон, Тир, Библ и др. (БСЭ), тогда как самое ранее государство шумер появилось в 4 тысячелетии до н.э.

Их исконная родина, как считают некоторые исследователи – побережье Красного моря и Южная Аравия. На исторических картах Финикии отводят узенькую прибрежную полоску на территории современного Ливана. Но в момент, когда евреи вторглись в Ханаан, (примерно в середине 2 тысячелетия до н.э.), его земля простиралась от восточного побережья Средиземного моря до реки Евфрат, там, где сейчас располагается Сирия, Палестина, Израиль, Иордания.

К этому коротенькому списку следует добавить еще несколько терминов, относящихся к морю.

Финикийцы изобрели алфавит, от которого произошли почти все алфавиты мира. Они разговаривали на одном из семитских языков, которые находятся в ближайшем родстве с арабским языком. Однако язык их погиб, не сохранилась и литература на финикийском языке. Но известным финикийским словам, дошедшим до наших дней, можно найти соответствия в арабском языке, сохранившим древние корни.

Финикийцы первыми придумали киль, который служил опорой для шпангоутов. Первоначально килем служили два ствола, соединенные под углом. Киль придал корпусу устойчивость и позволил установить продольные и поперечные связи.

Исследователи отмечают, что характерной особенностью финикийского корабля были навешенные на фальшборт щиты. Щит по-арабски ترس тирс, мн. число تروس туру:с. Таким образом, и гребец, и стрелок был защищен, по-арабскиمتروس матру:с. Мы и до сих пор экипаж корабля называем матросами.

Гребцы у борта могли сидеть в один ряд или два ряда. Нижний ряд под палубой, верхний над палубой. Историки называют такие корабли униремами и биремами. Были также и триремы. Именно финикийцы построили первые триремы, которые оказались наиболее оптимальным вариантом гребного судна.

Пунический (от пунцовый, красный) корабль 3 века, исполненный в виде скорпиона, вероятно, трофейный.

К 4-3 веку до н.э. Древняя Греция составила серьезную конкуренцию финикийцам. К этому времени окреп и Рим, который вступил с финикийцами в жестокую конфронтацию, известную в истории как пунические войны. В 149 году до н.э. в конце третьей Пунической войны Карфаген (Новгород) был разрушен. Из 700 тысяч жителей, в живых остались 50 тысяч, которые были обращены в рабство.

Читайте также: